В Рязанском театре драмы прошла творческая лаборатория «Молодые режиссёры — детям, подросткам и молодёжи». Театр выиграл грант Союза театральных деятелей РФ на реализацию проекта, посвящённого юной аудитории.

За шесть дней режиссёры совместно с актёрами Рязанского драмтеатра подготовили эскизы спектаклей. Показ работ состоялся 8 сентября. 

Эмиль из Лённеберги 
Первым зрители увидели эскиз спектакля «Эмиль из Лённеберги» — по мотивам произведений Астрид Линдгрен о непоседливом и находчивом деревенском мальчишке пяти лет, который то и дело попадает в разнообразные комические ситуации (а также втягивает в них всех окружающих). Спектакль был показан на малой сцене. В зале присутствовали столичные театральные критики: Андрей Гончаренко — главный специалист кабинета театров для детей и театров кукол Союза театральных деятелей РФ и Яна Постовалова — обозреватель по культуре в издательстве «Эксперт Северо-Запад», редактор Петербургского театрального журнала. Первые зрительские места были заняты школьниками младших классов, которые немало повеселились над проделками главного героя, а затем единодушно выразили своё одобрение спектаклю и даже желание прочитать саму книгу. 

Режиссёр спектакля — выпускник Театрального института имени Бориса Щукина (мастерская Погребничко) Дамир Бахтиев задействовал, как потом подчеркнули в обсуждении критики, «все горизонтали и вертикали сцены, а также зрительный зал». Во всём сценическом пространстве почти не осталось пустого места, оно было заполнено брикетами сена и всевозможными старинными вещами, создающими атмосферу деревенского дома в Швеции былых времён. («Получилось очень уютно», — отметила Яна Постовалова). Столярку, где Эмиль постоянно оказывается то в наказание, то по своей инициативе, изображает не унылый чулан, а высокая стремянка, по ней герой совершает свои побеги вверх, прочь от повседневности, воплощённой, прежде всего, в лице весьма бережливого и богобоязненного папы Эмиля. В финале образы провинциальной шведской жизни сменяются на образы совсем другой Швеции — все герои, празднуя Рождество, поют, сверкая тёмными очками и мишурой, песню на мотив «Dancing Queen» знаменитой ABBA, а затем перебрасываются с залом снежками из скомканной бумаги (такой интерактив особенно воодушевил юных зрителей). 

— Дети должны видеть своих ровесников на сцене, пусть и с их недостатками, — сказал Андрей Гончаренко. — Представленный нам эскиз — это почти готовый спектакль. Мне кажется, он несёт в себе потенциал как для большой, так и для малой сцены. Все привыкли, что если ставят Лингрен — то это «Малыш и Карлсон». Эмиль на Западе — довольно известный персонаж, а у нас как-то не вошёл в обиход. В отличие от предельно девиантной девочки Пеппи — которая Длинный Чулок — он нормальный ребёнок, который не то что бы специально делает пакости, а просто так случается в его жизни, что он всё время попадает в странные истории. Поэтому его появление на сцене детского театра мне кажется довольно важным. Тем более что в самом начале текста Линдгрен заявляется, что он потом становится бургомистром — очень интересный педагогический факт. 

Участвовавший в обсуждении художественный руководитель Рязанского театра кукол Валерий Шацкий, напротив, предложил задуматься, сколько же материального и морального ущерба нанёс герой всем остальным персонажам пьесы, в то время как на другой чаше весов оказался всего лишь один хороший поступок — поход сквозь метель за доктором для заболевшей сестрёнки. Главный рязанский кукольник выразил опасение, что демонстрация проделок Эмиля со сцены вдохновит детей на такое же хулиганство. 

Собака на сене 
Вторым эскизом, подготовленным в рамках лаборатории, стал отрывок из пьесы Лопе де Веги «Собака на сене». Режиссёр Никита Бетехтин, выпускник ГИТИСа (мастерская Хейфица), перенёс всё действие на подобие подиумной дорожки, по обеим сторонам которой очень близко от актёров сидят зрители. В прославленной комедии оставлено совсем немного комедийного духа, на сцене царит совсем иное настроение — главные персонажи Диана (в данном случае не графиня, а звезда в окружении репортёров), Теодоро и Марсела находятся на грани истерики, при этом зрителям до них, в буквальном смысле слова, рукой подать. 
— Эту пьесу легко убить любым классическим пространством. На чистом поле должно быть восемь овчарок, и зрительный зал должен проходить через овчарок, — заявил режиссёр. — Мне неинтересен театр, где люди сидят в партере, на балконах, перед этим выпили кофеёк. Хочется, чтобы этот кофеёк тут же вылился им на колени. 

Критики высказали мнение, что когда вместе с этим отрывком будет полностью доработана вся трёхчасовая пьеса, её едва ли можно будет поставить в предложенном режиссёром формате — в проходе между рядами. Соответственно, для полного варианта пьесы придётся искать новое решение. 
— Фактически создаётся совсем иное пространство, которое хорошо корреспондирует с нашей действительностью. Сразу возникает куча аллюзий с подиумом, с фехтовальной дорожкой. Плюс красная дорожка и белые колонны отсылают к классической форме, и то, что мы увидели, не противоречит пьесе Лопе де Веги и его настроению, — сказала Яна Постовалова. — Актриса Марина Мясникова, которая играет Диану, мне кажется, совершено потрясающая дама, в ней чувствуется аристократическая порода, что здесь очень уместно, нужно и прямо-таки необходимо. Другое дело, что когда мы сталкиваемся с таким фрагментом, который был представлен, то, конечно, возникают вопросы, как он будет дорабатываться дальше. 

*** 
По окончании работы лаборатории тот эскиз, который будет признан более интересным, может быть включён в репертуар театра.

Галина Журавлева

http://mediaryazan.ru/articles/detail/360150.html