В пятницу, 12 декабря, в Рязани состоялся предпремьерный показ спектакля «Чайка» по одноименной пьесе Антона Чехова. Широкая публика сможет увидеть его 29 января.

На сцене драмтеатра разворачивался знакомый сюжет. И все же для зрителей, которым посчастливилось оказаться в зале за полтора месяца до премьеры, он открылся по-новому. Безусловно, каждый режиссер старается донести свое виденье произведения. Пожалуй, в особенности это касается именно пьес Чехова. Сергей Бобровский, поставивший «Чайку» на рязанской сцене, признается: «Чехов – тонкая материя. Чехов – как большой поэт. Все, что он писал – это метафоры поэтические, акварельные зарисовки…».

В центре сюжета – известная актриса Ирина Николаевна Аркадина. В исполнении заслуженной артистки России Татьяны Петровой она не вызывала симпатии ни у других героев, ни у зрителей. Стоит отдать должное актрисе, которой удалось сделать столь утрированный образ, вобравший в себя все недостатки и пороки избалованного славой и успехом человека, абсолютно правдоподобным. Она невозможна, невыносима, и при этом более настоящая, чем кто бы то ни был на этой сцене. Аркадина – эгоистка, самовлюбленная и скупая. Петровой удалась эта роль настолько, что каждый сидящий в зале испытывал неприязнь к этой женщине в роскошном красном платье.

Эту жестокую историю, в которой ни одного из героев не назовешь счастливым, не лишенный чувства юмора писатель окрестил комедией. В современном понимании этого жанра ему соответствовали лишь два героя.

Во-первых, Илья Афанасьевич – управляющий. Деревенского мужика, который может поспорить с хозяевами и заткнуть за пояс любого и при этом постоянно рассказывает забавные истории, сыграл неподражаемый Юрий Борисов. Сколько бы ни было печальных ноток в голосах остальных, что бы ни творилось на сцене, стоило ему раскрыть рот, и все в зале забывали о плохом и невольно улыбались.

Свою лепту в комедийную составляющую спектакля внес, конечно, и образ его дочери – Маши, безупречно воссозданный Натальей Паламожных. Беседуя с журналистами, режиссер невольно называет актрису именем ее героини, так она вжилась в роль. Во всех интерпретациях «Чайки» Маша всегда носила черное – она называла это «трауром по своей жизни». На сцене драмтеатра зрители увидели ее взъерошенной и лохматой, с темными кругами под глазами. Ее грубый раскатистый хохот, которым она, каждый раз неожиданно, награждает других героев спектакля, заставлял зрителей смеяться вместе с ней. Несмотря на всю комичность реплик и действий Маши, ей же принадлежат и сцены, трогающие и вызывающие сочувствие. Ее даже жальче, чем главную героиню – Нину.

Марина Мясникова, исполнившая роль Заречной, в начале спектакля предстает в образе юной девушки, влюбленной в жизнь. В одной из финальных сцен она приходит к Треплеву совсем другой – одинокой, несчастной, презирающей себя. Заречная в конце пьесы – это несчастливая женщина и несостоявшаяся актриса. На протяжении всего спектакля героиня Мясниковой выглядела безупречно – будь то образ юной мечтательницы, нестандартная роль в постановке Константина или взрослая одинокая Нина, в горячке тараторившая о своей не сложившейся жизни и карьере, о любви и об убитой Треплевым чайке. Поразило то, что даже голос актрисы стал совсем другим. У юной Нины – живой, нежный. У взрослой Заречной – глухой и низкий. Сама она из порхающей девушки с лентами в волосах превратилась в мрачную, истеричную женщину в серой шали. Но если в пьесе Чехова Заречная в финале вызывала сочувствие и сожаление о том, что так сложилась ее судьба, то в спектакле Бобровского – лишь жалость, в самом унизительном смысле этого чувства.

В целом же, всех героев спектакля хочется назвать эгоистами, которые причиняют друг другу боль в угоду собственным чувствам и желаниям. Аркадина не отпускает от себя слабовольного Тригорина. Сам Тригорин, которого Бобровский называет «художником-некрофилом» бросает Нину — выбрасывает как ненужную вещь, потеряв к ней интерес. Заречная оставляет любящего ее Константина в погоне за славой и отношениями с интересным и знаменитым писателем. Треплева, в свою очередь, раздражает привязанность Маши, которая любит его всем сердцем. Маша же ранит своего мужа, не скрывая, что его присутствие ее тяготит.

В то же время каждый из них по-своему глубоко несчастлив и зависит от воли другого. Заречная подписывается в письмах к Константину чайкой, сравнивая себя с убитой им птицей, которая «жила себе, а человек пришел и погубил ее». Этой метафорой можно описать жизнь почти каждого персонажа пьесы. И будучи незаметным для читателей, это оказалось явным для зрителей постановки Бобровского.

Сам режиссер, говорит о произведениях Чехова: «Если пойдешь смысла искать, то лучше возьми другого автора…». И все же каждый нашел в спектакле свой смысл, по-новому взглянув на знакомых героев.